Надежда Петровна, уже собиравшаяся на пару с мамой-Соболевой вцепиться директорше пансионата в волосы, остановилась и растерянно поглядела на Вадьку.

– Так у нее чемоданчик был с какими-то штучками… С проводочками… Вроде тех, что у тебя в комнате валяются. Ты еще говорил, такими на радиорынке торгуют. Она их перебирала…

– Наша мама видела взрывчатку, – вздохнул Вадька. – Больше всего Анна Степановна боялась, что мама вспомнит. А уж когда она стала бегать по этажам и нас разыскивать, а потом кричать, что мы ушли в аквапарк – тут-то директорша и задергалась! – Вадька невольно вопросительно покосился на машину, но Анна Степановна только зло скривилась и отвернулась. – Василь Михалыч наверняка вспомнил, как Катька с Кисонькой шорты чистили в санитарной комнате, где чемоданчик лежал, – задумчиво продолжал Вадька.

– А когда аквапарк не взорвался, они ударились в бега, – подытожила Мурка. – Счастье, что убить Надежду Петровну не пытались!

– Меня? – изумилась мама и растерянно поглядела на так и сидящую в «Мерседесе» директоршу. – Со мной Володя был…

Вадька только кивнул – ну и слава богу.

– На самом деле это все я уже по дороге додумал! – признался он. – Я нож вспомнил. Тот, которым вас хотели прирезать в туалете, – напомнил Вадька. – Я его видел! В комнате Василь Михалыча, в машинке для разделки кур. Единственный человек, который мог знать, что мы едем на косу, – Анна Степановна! Мы в холле говорили, а она в дверях кабинета стояла. Наверное, испугалась, что мы все-таки останемся до конца недели, и решила нас так… поторопить.

– Я ей не курица, – мрачно буркнула Катька. – И наша мама – тоже. Правда, Евлампий Харлампиевич?

Гусь согласно гоготнул и прижался головой к бедру Катьки.

– А «мерс» откуда? – разглядывая побитую машину, спросила она. – Это ж этих… конкурентов машины, может, они все-таки замешаны?

– Это мой, – мрачно буркнул Соболев. – Точнее, жены. Во дворе стоял. По максимуму нашу семейку уделать хотели: и прикончить, и аквапарк взорвать, и машину угнать.

– А вы еще кого-нибудь разорите – глядишь, у них и получится, – невинно сообщил Вадька.

Соболев растерялся:

– Ты что же, меня обвиняешь? Это бизнес! Я и так место практически за городом выбрал… – он оборвал сам себя. – Чего я перед тобой оправдываюсь? Аквапарк мне спасли, ну и… жизнь вроде как… И мне, и сыну, и жене… И другим… И большое вам за это спасибо! Машину побитую оплачу, – Соболев кинул взгляд на мини-вэн. – Шоферу премию… Большую! Ну а вы чего хотите? – благостно улыбнулся он компании сыщиков.

Ребята переглянулись.

– Чтоб ваш сын больше ко мне и близко не подходил! – отрезала Кисонька. – Не звонил. В Сети не писал. Даже имя мое не упоминал. И главное – не пел!

– Ему теперь будет не до пения. Хватит ерундой заниматься, если мать его не собирается в чувство приводить, придется самому. Ну а еще что? Хотите у меня в аквапарке покататься? Бесплатно!

– Да! – выкрикнула Катька.

– Нет! – вскричала Надежда Петровна.

Сева тяжелым взглядом уставился на Соболева:

– Дешево у вас в городке жизнь стоит! Убивают за копейки, а за спасение жизней и собственности на миллионы долларов предлагают с горки покататься!

Соболев ответил ему таким же тяжелым взглядом:

– Ваша компания не боится лезть туда, где запросто можно расстаться с жизнью. Вы умеете обезвреживать взрывчатку. И вычислять преступников. И теперь хотите получить за свои подвиги приличное вознаграждение, – он вдруг весело усмехнулся. – По тысяче евро на каждого будет нормально?

Сева мысленно прикинул обычный размер гонорара их агентства, потом стоимость аквапарка… Эх, не будь тут посторонних, он бы еще поторговался, а так…

– Ладно, сойдет, – неохотно пробурчал он, всем видом намекая, что спасение досталось Соболеву по дешевке. – Только еще Вадьке новый ноут купите – самый навороченный!

– Нет! – Крик Надежды Петровны заставил остальных недоуменно поглядеть на нее. – Вы взрослый человек, а поощряете такие… безобразия! А если они будут постоянно лезть в опасные места, надеясь, что им за это заплатят?

Выражение Вадькиного лица стало… интересным. Катька присела, пряча пылающий лоб и щеки в перьях гуся. Мурка судорожно закашлялась, а может, просто пыталась скрыть нервный смех. Только Кисонька и Сева сохраняли невозмутимость.

– Я бы не назвал спасение моего аквапарка безобразием, – осторожно сказал Соболев.

– Взрослые пусть сами спасают свои аквапарки, – отрезала мама. – А не втягивают моего ребенка и его друзей! Никаких тысяч долларов! Дети не должны получать вознаграждение за то, что не слушаются старших и рискуют своей жизнью! А от вас, Володя, я вообще не ожидала! – накинулась она на шофера. – Мы сейчас же уезжаем! Только вернемся в пансионат за багажом, но вы даже выходить не будете, я сама вещи заберу!

– А переодеться? – оттягивая край мокрых шортов, заикнулась Мурка.

– В машине переоденетесь, – отчеканила Надежда Петровна. – Быстро все в автобус! – и властным жестом указала на распахнутую дверь мини-вэна.

Катька подняла на руки Евлампия Харлампиевича, тяжко вздохнула и полезла внутрь. На миг пушистые перья гуся прикрыли Севу от взора Надежды Петровны…

– Так даже лучше, – парень мгновенно оказался рядом с Соболевым. – Здесь номер нашего счета… – он сунул ему в руку карточку. – Переведете туда шесть тысяч… и получите видео с Вадькиного мобильного, – и тоже шагнул к автобусу.

– Почему шесть? – только и прошипел ему вслед Соболев. – Вас же пятеро!

– Гусь задаром вашу взрывчатку в бассейне топил? – фыркнул Сева и прошептал себе под нос: – Долю Большого Босса я из каких денег перечислять буду?

Издалека донесся вой сирен, и на набережную выкатилась вереница машин «Скорой помощи», пожарных и милицейских. Низенький пузан в полковничьей форме выскочил из передней машины и побежал к черному «Мерседесу»:

– Господин Соболев, вы здесь? – растерянно спросил он, разглядывая открывшуюся ему картину. – Я хотел вам сообщить… Предупредить… Сегодня с самого утра какой-то сумасшедший американец… или англичанин… шлет нам электронные письма. И звонит… Что ваш аквапарк собираются взорвать!

– Он с утра звонит, а вы явились только сейчас? – В горле Соболева звучала гроза. – Так вот, мой аквапарк действительно собирались взорвать! А здесь сидят те люди, которые собирались! – патетическим взмахом руки он указал на «Мерседес».

Дальнейшего сыщики «Белого гуся» не слышали. Мрачная, как туча, Надежда Петровна захлопнула дверь.

– Господи, какой ужасный отпуск! – с чувством сказала она.

Все дружно отвели глаза. Володя аккуратно тронул мини-вэн с места и покатил по улочкам, старательно притормаживая на всех светофорах. Кисонька откинулась на спинку сиденья. Вадькина мама не права – все не так уж плохо. Если им надо было приехать сюда для того, чтобы все сегодняшние посетители аквапарка остались живы, что ж… будущие разборки с родителями не такая уж великая цена! А еще она отвязалась от Моти и – англичанин, осаждавший местных ментов, – неужели Большой Босс? Неужели ему не все равно?

Ее телефон замяукал пронзительно и жалобно, как потерявшийся котенок.

– Good Lord, you are alive! – воскликнул голос в трубке. Он казался одновременно и голосом испуганного мальчишки, и разъяренного мужчины. И говорил по-английски! – Are you crazy, Pussy Cat? If you… If you ever dare take such risk again… I will kill you with my own hands! [11]

Кисонька почувствовала, как ее губы невольно растягиваются в идиотски-счастливой улыбке.

– Are your hands as nice as your voice? [12] – прошептала она в трубку.

Вадькина мама совсем не права – это лучшие каникулы!